Пушкин, зная, что деятельность Козодавлева оценивается людьми по-разному, тем не менее, в категоричной, бездоказательной и оскорбительной форме назвал его «несчастной посредственностью», что делать в статьях подобного рода недопустимо.
Понятно, что, характеризуя таким образом Козлодавлева, Пушкин имеет цель принизить образованность Радищева. Но он идет еще дальше и в достаточно вульгарной форме продолжает: «Он [Радищев] не взял даже на себя труда выучиться порядочно латинскому и немецкому языку, дабы, по крайней мере, понимать своих профессоров». По этому поводу написано в примечании к статье в десятитомном собрании пушкинских произведений: «Пушкин основывается на ложных сведениях одного из ранних рапортов официального наблюдателя за русскими студентами в Лейпциге». Из энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона: «По словам из официальных донесений 1769 г., «все генерально с удивлением признаются, что в столь короткое время показали они (русские студенты) знатные успехи, и не уступают в знании тем, кто издавна там обучается». … По своему «произволению» Радищев занимался медициной и химией, не как любитель, а серьезно, так что мог выдержать экзамен на врача, и потом с успехом занимался лечением. Занятия химией тоже навсегда остались одним из его любимых дел. Вообще он приобрел в Лейпциге серьезные знания по естественным наукам. Инструкция предписывала студентам изучать языки; как шло это изучение, мы не имеем сведений, но Радищев хорошо знал языки немецкий, французский и латынь. Позднее он выучился английскому и итальянскому. … В общем, Радищев в Лейпциге, где он пробыл пять лет, приобрел разнообразные и серьезные научные познания и сделался одним из самых образованных людей своего времени не только в России» [15]. Что касается самого Пушкина, то на выпускных экзаменах в Лицее он из тринадцати оценок получил высшие баллы по российской поэзии и французской риторике, по военным наукам и латинскому языку не смог ответить ничего и получил по нулю за каждый предмет, а по остальным предметам получил низшие баллы [7]. Мы понимаем также, что преподаватели и программа обучения в Лицее ни в какое сравнение не идут с преподавателями и программой немецкого университета. Какое же надо иметь мнение о своей персоне, о своей гениальности, чтобы, будучи на самом деле плохо образованным, считать себя вправе определять, в какой степени образован тот или иной человек. При этом замечу, высокомерие великого стихотворца зашкаливает, что выражается в неприемлемой грубой форме оценок Радищева и его «Путешествия …».