Вот первое: «Вообще несчастие жизни семейственной есть отличительная черта во нравах русского народа». Кто-нибудь может объяснить, как несчастие может быть в нравах народа? Сомневаюсь. Или вот еще одно пушкинское «открытие»: «Ибо нет убедительности в поношениях, и нет истины, где нет любви». Красиво, но уж очень похоже на глупость.
Вот еще: «В России нет человека, который бы не имел своего собственного жилища». А как же крепостные, которых помещик мог в любой момент продать, обменять или проиграть другому помещику? В этих случаях крестьянин вынужден был перебираться в другое место без жилища, где жил, из чего следует, что жилище крестьянина не является его собственным. Вся собственность принадлежит помещику, а значит, нет у крестьянина собственного жилища. Из милости помещика он живет в нем.
А вот это, надеюсь, моим современникам читать будет удивительно: «Благосостояние крестьян тесно связано с благосостоянием помещиков; это очевидно для всякого …» или «Судьба крестьянина улучшается со дня на день по мере распространения просвещения». Кстати, последнее обобщение отражает распространенные в то время среди дворян взгляды, которые в частности представлял знаменитый историк Н.М. Карамзин. Он выступал против даже теоретической возможности освобождения крепостных крестьян в обозримом будущем. Свою точку зрения он объяснял глухой необразованностью русского народа и отсутствием в народной среде развитых моральных норм. Карамзин заявлял: «Для твердости бытия государственного безопаснее поработить людей, нежели дать им не вовремя свободу, для которой надобно готовить человека исправлением нравственным». Этих абсолютно реакционных взглядов придерживался и Пушкин.
Пушкин постарался не заметить, что насилие и плеть являлись основными символами крепостнической эпохи, таковыми они впрочем остались в глазах потомков. Он не мог не знать о повсеместном насилии, потому что еще братья его деда, помещики Ганнибалы, собственноручно запарывали своих крепостных людей до того, что тех замертво уносили завернутыми в окровавленные простыни. Примеры бесчеловечной жестокости были нормой российской крепостной действительности. Иностранные путешественники, побывавшие в России во время правления Екатерины, оставили записки, полные удивления и изумления от увиденного.