Но затем случилось то, что уже многократно случалось в политарных системах прошлого, все шло по давно написанному сценарию. Политарные производственные отношения из стимула стали тормозом развития, номенклатура из прогрессивного класса стала реакционным. Здесь нужно обратить внимание на очень важный момент. Политаризм эффективен, если только работает система террора. После 1956 года исчез топор, висящий над номенклатурой и простыми людьми, исчез контроль сверху, а контроль снизу (демократия) не появился. В этом заслуга и вина Хрущева, разгадка его роли в истории.
Если обратиться к нашей схеме источников получения ресурсов (рис. 1), то нужно отметить, что доходы до 70-х годов в основном создавались общественной продуктивностью производительных сил, которым все труднее было покрыть расходы страны, которые она была вынуждена нести. Производительные силы уже не развивались в необходимой для государства степени. Поэтому политарх Брежнев, пришедший на смену Хрущеву, нашел выход из создавшегося положения. Он сделал упор не на общественную продуктивность, как было до него, а на естественную продуктивность производительных сил. Источником доходов все больше стала торговля природными ресурсами страны, в основном нефтью и газом. Это был скользкий и опасный путь развития. На этом пути доходы могли упасть ниже допустимого уровня, после которого наступает гибель социора, по двум вполне реальным причинам: количество добываемых природных ресурсов естественным образом уменьшится и станет недопустимо малым; в мире наступит кризис, когда твои природные ресурсы окажутся никому не нужными, и, как следствие, цены на них катастрофически упадут. Вторая возможная реальность и случилась в конце 80-х - начале 90-х годов.
Есть еще одна особенность политаризма в период упадка и разрушения производительных сил. Номенклатура всегда бросается на поиски персонального обогащения. И данный случай не был исключением. Неизбежно возник подпольный капитализм, существовавший лишь за счет «крыш» в партгосаппарате. Классовый интерес, как номенклатуры, так и криминальной буржуазии, требовал легализации персональных богатств и реставрации капитализма. Прямо противоположный интерес трудящихся требовал социализма. Как почти всегда в мировой истории бывает: верхи победили, низы проиграли. Победившая контрреволюция получила полную поддержку Запада, взявшего исторический реванш: 74 года спустя богатства шестой части суши лежали перед ним неохраняемые. Оставалось их взять. И они были взяты.